Рыцарь слышал от Гро, что Струдель был лучшим мечником Соламнии, но верил в это с трудом, вечно пьяненький хнычущий калека и вдруг такой трезвый совет. Хмыкнув, Бин взял несколько кусков хлеба, посолил их круто, сунул в карман пригоршню морковок, и не очень уверенно зашагал к конюшне. Через несколько минут он оттуда вышел. Одна морковка у него болталась вокруг уха, и одну краюху хлеба он жевал сам. Струдель вопросительно привстал.

Глава 2

- Один взял морковку из рук, двое подняли брошенный хлеб, а двое попытались меня убить.

- Завтра будет лучше, - успокоил его ветеран.

- Обед, обед! – завизжала Марта и приняласьбарабанить по куску железяки другим куском.

Бин удивился. Железо у Марты? А, подойдя поближе, просто охнул. Новым топором, очевидно привезённым только что Гро, кухарка молотила по нагруднику одного из чёрных. Отобрав у безумной женщины реликвии, Бин со слезами воззрился на слегка помятый доспех. Надёжности он, конечно, не потерял, а вот красоту. Тут же к нему и Гро прихромал. Увидев вмятины на воронёном металле, ветеран позеленел и, вырвав у Бина топор, пошёл с ним на Марту. Насилу Бин и ещё пятеро хроменьких его уняли. Причём кухарка, занятая раздачей хлеба и мисок крестьянам и не заметила, что только что родилась второй раз.

Чуть остыв, Гро махнул рукой на женщину и грозно уставился на приживал.

- Я сказал унести доспехи в оружейную.

- Дак, туда хозяйка переехала, там просторнее, - объяснил недоразумение Вой (Так уж его все звали).

- Так! – Теперь черёд засучить рукава настал для Бина.

Старички смущённо пожимали покалеченными конечностями, а Вой резонно заметил:

- Госпожа всё-таки.

- Так!? – Повторил Бин, потому что больше ничего сказать не мог.

Нет, Слова, Конечно, были, и желание эти слова сказать тоже было. Аудитории не было. Старички с мисками уже стояли в очереди за похлёбкой. Котёл хоть и большой, а и ртов порядочно, правильно сориентировались бывшие вояки, «поближе к кухне, подальше от начальства», - гласила старая воинская мудрость. И не зря.

Вся суматоха длилась неделю. Бин то слонялся по двору и вокруг замка, проверяя работу и, указывая на недоделки, то закрывался с Гро, чтобы пошептаться о серебряной шахте. Но одно он делал ежедневно и по несколько раз. Кормил чёрных жеребцов с рук. Что ж, успех был. Три из пяти позволяли себя гладить, один ел, но шарахался от прикосновения, и лишь один дьявол вёл себя по-прежнему.

Зато вторая часть плана Струделя воплощалась лучше лучшего. Бин показал крестьянам чёрных коней и сообщил, что за плату сеном и овсом готов улучшить племя хоть всех Ансалонских лошадей. Крестьяне вечером ушли, а утром привели десяток кобылок. И тут чёрные оторвались, насилу у них отбили бедняжек, или наоборот счастливец. Кто их кобыл поймёт.

И повалило! Вскоре сена хватило, чтобы завалить весь сеновал, а овса на то чтобы прокормить конный полк в течение нескольких месяцев.

А поток тёк и тёк. Обеспечив себя фуражом, Бин сменил плату. Теперь брал мясом и зерном. И зачем вообще деньги придумали, когда всё можно получить и без них. А с рыцарских кобылок молодой барышник брал упряжью и оружием. Ничего хорошего, конечно, не давали, так дарёному коню в зубы и не смотрят.

Приятно было смотреть на то, как преображается замок. Плотники справились с крыльцом. Крестьяне очистили и углубили ров. Теперь он и в самом деле напоминал ров, а не лужицы, где плодятся лягушки. Выбитые витражи, сорвав убогие доски, заменили стёклами, а сами цветные оконца вымыли, целая толпа женщин прошлась с тряпками и мётлами внутри замка, разогнав пауков и тараканов. Гро паутину собрал аккуратно и в баночку эти серые комочки набил. В Соламнии любой оруженосец знал, что паутина лучшее средство для остановки крови при ранении.

С появлением денег и, следовательно, всех этих изменений, старый солдат просто преобразился, из доживающего в бедности на покое свой век старика, Гро, как по мановению волшебника превратился в деятельного управляющего процветающего поместья. Везде чувствовалась его твёрдая рука, даже хромать перестал будто. Цель и смысл жизни появились.

Правда.

Правда, деньги вот-вот должны были закончиться. Наняли садовника, заплатив ему за год вперёд, и отдали кухарке за три года. Осталось буквально несколько монеток. Хорошо ещё, что чёрные жеребцы снабжали замок продуктами и оружием. Кстати, из-за них пришлось Бину жену перевести из темницы назад в её покои, потребовалось помещение для складирования и чистки оружия. Всё-таки, новых сверкающих доспехов никто не привозил, так, рухлядь ржавую. Чтобы окончательно не загубить экипировку будущего биного войска, все шесть старичков-прихлебателей были усажены на скамейки и песочком и маслицем пытались привести железный хлам в божеский вид. Самое интересное, что ведь и получалось. Струделю удалось даже собрать полный комплект рыцарской брони, пусть немного разномастной и немного помятой. Однако, приведённый в порядок, начищенный и смазанный маслом, а затем отполированный до блеска этот железный панцирь стоил кучу денег.

Одним словом, если смотреть кое на что сквозь пальцы, дела шли замечательно. Но Бин ходил мрачный и каждый день спрашивал Гро, когда они собираются навестить старую шахту.

- Повременим ещё пару деньков. Барон Сольци обещал пригнать табун кобылок голов в двадцать и рассчитаться арбалетами за каждого жеребёнка.

- А потом приедет ещё кто-нибудь, - нетерпеливо отмахнулся от барона Бин.

- Дурья твоя башка, двадцать арбалетов – это целый отряд.

- Арбалеты ещё не отряд. Людей нанять не на что, одеть не во что, кормить нечем.

- Хочешь – езжай один! – упёрся Гро.

Не поехал. Не боялся, конечно. Вот, скучно. Да. Скучно. А то бы поехал. А так не поехал. Не графское это дело – в одиночку по подозрительным шахтам ползать.

Дождались арбалетов. Пользовались ими в последний раз ещё должно быть при Хуме. Пришлось их перебирать чистить мазать, проверять. Лишь пяток штук оказались вполне приличными. Десяток были туда-сюда, а пять можно было хоть сейчас нести кузнецу на лом. Но ведь бесплатно. Взяли, можно сказать, и подарили пятнадцать арбалетов.

И Гро начал собираться. Первым делом кликнули по окрестным деревням шахтёров. Нашёлся парень лет двадцати, согласившийся за два золотых, прогуляться с ними. Оказалось, что прогулки эти под землю дорогое удовольствие. Верёвки, каски, припасы, фонари и факела. На войну собирались с меньшей тщательностью. Вестимо, там можно, если чего и забыл, у соседа перехватить, а под землёй соседей мало. Разве что тролли с гномами под рукой окажутся. Упаси нас, Паладайн, от такой компании.

Вышли в день Обретения Знака. Праздник у поселян по случаю окончания всех полевых работ. Зима начиналась. Лежи себе на печи и поплёвывай в потолок. Обмолотил пшеницу и плюнул. Нарубил дров и плюнул. Натаскал воды из проруби и снова плюнул. Вычистил конюшню и коровник и опять плюнул. Только Бина все эти крестьянские упражнения в извержении слюны не очень касались. Он теперь богачом был, у него целый золотой был на чёрный день припрятан. Сумасшедшие деньги если кто понимает. Целый бурдюк гномьей водки можно приобресть, а если похуже, водка-то, то и полтора.

Деревушка была та ещё. А может быть, уже другая. Между родовым замком Бинов и загадочной серебряной шахтой их несколько штук (вот, интересно, деревни можно считать штуками или только деревнями). В той деревушке.… Или лучше. В этой деревушке, было, пять покосившихся лачуг, тронутых плесенью, и одна лачуга, не покосившаяся и плесень с неё, видно, регулярно соскабливали. Над дверью из струганных досок была прибита красная вывеска, на которой зелёными буквами было написано «Яишня». Под довольно прямыми буквами красовалось жёлтое пятно. То ли кто грязью бросил, то ли «знаменитый» художник изобразил ту самую «Яишню». Сейчас уже никто объяснить происхождение пятна не мог. Да, в общем, никто о пятне ни у кого из обитателей той ещё деревушки не спрашивал. А сами они редким проезжим докучать не собирались. Нет, попросить монетку у купца или рыцаря, случайно оказавшимся в их краях, жители этой ещё деревушки не забывали, а вот объяснить появление жёлтого пятна на красной вывеске не спешили. Не спрашивают и ладно.